Хан Хубилай. Губернатор магаданский и всея Тартария - 2
Хан Хубилай. Губернатор магаданский и всея Тартария — 2
продолжение, начало здесь1
Для чего именно фальсификаторам потребовалось наделить древних китайцев свойствами, которые им совершенно не свойственны (прошу прощения за тавтологию), непонятно. Непонятны и мотивы фальсификации маршрута путешествия Братьев Николая и Матвея.
Внятного объяснения этому факту нет. Ну, такого, которое бы не вызвало раздражения у каждой из сторон, имеющих собственные представления о целях путешествия Поло, точном маршруте, и достоверности изложения событий. Главный козырь критиков, наравне с «забывчивостью» Марко Поло, который описывал путешествие значительно позже его завершения.
Второй момент, который взят на вооружение критиков, это целый ряд событий, которых, по мнению академической науки не могло быть только потому, что их не могло быть. Ярчайший пример – описание псеглавцев, существование которых, по мнению академиков, наука даже рассматривать не станет. Так же, как возможность создания вечного двигателя. А раз Марко в этом случае нафантазировал, значит и всё остальное можно автоматически записать в разряд мифов.
Третье обстоятельство, которое мешает рассматривать труд Марко Поло реалистичным – обилие топонимов, совершенно неизвестных современным географам и историкам. Но мы то знаем, что этот довод более чем неубедителен. Со времени появления свободного доступа к средневековым картам, которые ранее хранились в тёмных подвалах Библиотеки Конгресса США и Ватикана, удалось установить местоположения огромного числа географических объектов, которые ранее считались мифическими. Даже такие «сказочные» как Лукоморье, Гиперборея и Рипейские горы никто на средневековых картах и не пытался прятать.
Правда, наличие карт Тартарии, на которых «обнаружились» топонимы, которыми так легко оперирует Марко Поло, не убеждает критиков в том, что к этим объектам необходимо относиться со всей серьёзностью. Приведённая мною в предыдущей части статьи карта Тартарии 1600 года вызывает огромные сомнения в её достоверности хотя бы потому, что на ней использована современная нам система географических координат. Как такое может быть? Контрвопрос: — А почему, собственно, этого не может быть? Верим же безоговорочно в то, что Египетские пирамиды строились тысячи лет усилиями миллионов рабов! Ну не смешно ли!?
К тому же у меня есть убийственный аргумент. Если бы такая карта существовала в единственном экземпляре, тогда и предмета обсуждения не появилось бы, но гигантское количество средневековых карт, на которых нанесена сетка из параллелей и меридианов, с понятными нам градусами широты и долготы не оставляет сомнений в том, что мы в очередной раз столкнулись с чем то, что не можем объяснить, но что существует в реальности.
Вот всего несколько примеров:
Карта Де Береаскущеффа 1575. (Нажимабельно) Сдаётся мне, что имя автора — Медведь скучающий.
Фрагмент карты Абрама Ортелия 1572г. Та же сетка координат, и даже город Тендук в Тартарии ясно читается. (Нажимабельно).
А вот тот же Ортелий, только более поздний, 1587г. Вообще красота! (Нажимабельно). Очевидно, что КатАй это не Китай, а Монгол не имеет никакого отношения к современной Монголии. Но самым большим подарком для меня, стала находка вот этой карты:
Даниэль Целлариус Феримонтанус. Карта 1590 года. (Нажимабельно).
Это настоящий подарок. Подробнейшая карта Тартарии, с изображениями сцен жизни простых золотоордынских трудящихся. Карта уникально во всём, требует глубокого изучения, и перевода текстов, но поскольку я начал с реконструкции истории жизни и творчества Хама Хубилая, то и рассматривать буду только конкретный участок местности, о котором так подробно написано у Марко Поло.
Вот на берегу Гиперборейского (Северного Ледовитого) океана БОСЫЕ ордынцы охотятся на медведей и кабанов. С медведями проще, а вот кабаны за полярным кругом, это согласитесь нечто… Но и это сущие пустяки, по сравнению с тем, что изображено к юго-западу от города Тартар, в окрестностях Карокарана. Три пирамиды, как на плато Гиза в Египте. Но рядом с прирамидами изображены сооружения, аналогов которым вообще нет. Исполинские здания прямоугольного сечения с плоскими крышами, и при полном отсутствии окон и дверей.
Вот что написано об этом месте в «Книге о разнообразии мира»:
«На запад от того замка, в двадцати милях есть река Караморан; она велика так, что моста через нее нельзя перекинута; река широкая, глубокая и впадает в море-океан. Много городов и замков по той реке; купцов тут много, и ведется тут большая торговля. Много инбирю и шелку в странах по той реке. Сколько тут дичи, так просто удивительно. За один венецианский грош или, вернее, на один аспр, что не много больше, можно купить трех фазанов.
За той рекой на запад в двух днях пути знатный город Качиан-фу (вероятнее всего это инсинуация переврдчиков. Судя по всему, Марко Поло писал о городе Таингуи на берегу озера Корос — моё прим.). Народ там идолопоклонники, да и в Катае народ идолопоклонники. Город этот торговый и промышленный. Многое множество тут шелку. Ткут здесь золотые и всяческие шелковые материи».
А вот и ещё одна разгадка очередной тайны. Тангут, который упоминается в книге Марко Поло, принято считать северной китайской провинцией где-то в Тибете, которую уничтожил кровавый тиран Чингис. А нет! Смотрите, уже семнадцатый век на дворе, а Тангут благополучно существует, и не в каком то Тибете, а на территории современной республики Саха Якутия.
«Как поедешь тридцать дней по той степи, о которой я говорил, тут город великого хана Сасион (на карте, вероятно Sacciur — моё прим.). Страна зовется Тангутом; народ молится идолам, есть и христиане-несториане, и сарацины. У идолопоклонников свой собственный язык. Город между северо-востоком и востоком.
Народ здешний не торговый, хлебопашеством занимается. Много у них аббатств и много монастырей, и во всех множество разных идолов; народ приносит им большие жертвы и всячески их чествует. У кого дети, тот, знайте, откармливает барана в честь идола; в конце года или в праздник идола тот, кто выкормил барана, ведет его вместе с детьми к идолам, и там они все поклоняются идолам; барана после того жарят и, изжарив, несут с великим почетом к идолу; баран стоит перед идолом, пока они справляют службу и читают молитвы о спасении сынов; идол, говорят они, ест мясо. Кончат службы и молитвы, возьмут то мясо, что было перед идолом, и понесут его домой или куда захотят; созовут родичей и чинно и торжественно едят мясо, а как поедят, кости соберут хорошенько в ящик.
Тела мертвых идолопоклонников всюду сжигают; скажу вам еще, когда мертвого несут из дома туда, где его станут сжигать, по дороге родные его строят деревянный дом, покрывают тот дом шелковыми и золотыми тканями, перед ним, когда проходят, останавливаются и вдоволь преподносят тут вина и пищу мертвецу; а делают это, говорят, для того, чтобы и на том свете мертвецу был такой же почет; а когда принесут его туда, где сжигают, вырезывают родичи из бумаги людей, коней, верблюдов и монет в безан; все это тут же сжигается, и говорят, что на том свете у покойника рабов, скота, овец будет столько же, сколько они сожгли бумажных. Скажу вам еще, когда несут сжигать покойника, перед ним играют на всевозможных инструментах.
И вот еще что, как помрет идолопоклонник, призывают астролога и рассказывают ему, где и когда покойник родился, в какой месяц, день и час, а тот выслушивает все это, начинает дьявольскую ворожбу и, погадав, говорит, в какой день покойника следует сжигать. Иной раз покойника не сжигают целую неделю, а то месяц, и шесть месяцев; и во все это время держат его в доме, и прежде, нежели колдун не скажет им, что можно сжигать, родные ни за что не сожгут. Пока покойник в доме, перед тем как его сжигать, держат его так: кладут его в ящик из досок, толщиною в ладонь, прочно сколоченный и хорошо расписанный, а чтобы в доме от тела не воняло, сверху прикроют его тканями, надушенными камфорой и другими пряностями.
Да вот еще что: родные покойника из того же дома во все дни, пока он в доме, кормят его; приносят питье и еду, точно как бы живому, ставят перед ящиком, где тело, и оставляют до тех пор, пока мертвец, как они думают, не наестся. Душа его, говорят они, принимает пищу. И держат его так вплоть до того дня, пока не сожгут. Делают они и вот еще что: знахари иной раз говорят родным, что выносить покойника в двери почему-либо нехорошо, тогда родные выносят покойника в другие двери, а часто, чтобы вытащить покойника, разламывают стену. Так вот, как я описал, сжигают покойников все идолопоклонники в свете».
«Камул теперь область, а в старину был царством. Городов и замков тут много, а главный город зовется Камулом. Страна эта между двух степей; с одной стороны — большая, с другой — поменьше, в три дня пути. Жители идолопоклонники и говорят особенным языком; живут земледелием; еды и питья у них обилие; хлеб продают прохожим странникам. Народ веселый, то и дело что играют на инструментах, поют, пляшут да ублажают свою плоть.
Гостям иноземцам всегда очень рады; женам приказывают исполнять все желания иноземца, сами уйдут по своим делам и дня два-три домой не приходят, а гость там, что пожелает, то и делает с женою (этот обычай по сей день сохранился у некоторых коренных народов северо-востока России — моё прим.); спит с нею как бы со своею женою; поживает в свое удовольствие. И в этом городе и в этой области жены любятся так, а мужья не стыдятся. Жены и красивы, и веселы, и любят потешиться. Случилось, когда еще царствовал Мангу-хан, татарский царь, узнал он, как в Камуле отдают жен иноземцам, и приказал он, чтобы никто не смел под страхом наказания принимать к себе в гости иноземцев. Узнали в Камуле тот приказ и очень огорчились, собрались на совет и вот что порешили: взяли большие подарки, понесли их к Мангу-хану и стали его просить, чтобы позволил им жить, как деды завещали, а деды им говорили, что боги их любят за то, что иноземцам они отдают и жен, и всякое доброе, и хлеба у них оттого много, и всякий труд спорится. Услышал это Мангу-хан и сказал: хотите срамиться, так живите по-своему, и согласился, чтобы жили они по-своему. И держались они всегда этого обычая, и поныне держатся».
Обратите внимание! Слон изображён на территории нынешнего Хабаровского Края!
А вот и стольный град Хубилая Камбалу с пригородом Каиду, которые подробно описаны Марко Поло. Как видим, умышленно или случайно, историки попутали Чину с Катаем. Катай это не Чина! Тут стоит снова обратиться к бессмертным хроникам Марко Поло. Прочтите вдумчиво. Это же описание совершенной модели государственного устройства!
1. Форма государственого устройства
«Выбрал великий хан двенадцать знатных князей (Боярская дума!!! – прим. моё) и им поручил все дела в тридцати четырех областях. Обычаи у них и порядки вот какие.
Прежде всего скажу вам, двенадцать князей живут в городе Канбалу в одном дворце. Дворец большой, прекрасный; много в нем покоев и отдельных домов.
Во всякой области есть свой судья и свои писцы; живут они во дворце, каждый в своем доме, и ведают все дела той области, куда приставлены; исполняют их но воле и приказу двенадцати князей, а о них я уже говорил.
А власть у двенадцати князей вот какая: правителей областей они выбирают; выберут достойного и доложат об этом великому хану; великий хан избранного утверждает и дарует ему, какую следует, золотую дщицу.
Куда войскам следует итти, об этом также заботятся те же князья; куда покажется, что нужно, туда князья и шлют войска, и сколько пожелают, столько и шлют, но всякий раз с ведома великого хана. Также они распоряжаются и в других областных делах. Зовут их scieng, что значит великий суд, выше их только великий хан. Кому захотят, много добра тому могут сделать».
А современный принцип назначения губернаторов и институт Совета Федерации в России это вам не напоминает?
2. Логистика.
А вот ещё одно свидетельство, которое, на мой взгляд не менее значительно, чем изображение пирамид на карте Тартарии. Марко поло говорит здесь о совершеннейшей системе связи, транспорта, таможенного контроля, и логистики, которыми пользовались задолго до появления Российской империи. Об этом я писал давно, но ошибочно полагал, что ямская система была изобретена в Московии. Читать статью «О „лапотной Руси и средневековой логистике“
«От Канбалу, знайте по истине, много дорог в разные области, то есть одна в одну область, другая в другую; и на всякой дороге написано, куда она идет, и всем это известно. По какой бы дороге ни выехал из Канбалу гонец великого хана, через двадцать пять миль [около 40 км] он приезжает на станцию, по-ихнему ям, а по-нашему конная почта; на каждой станции большой, прекрасный дом, где гонцы пристают. Богатые постели с роскошными шелковыми одеялами в этих постоялых дворах; все, что нужно гонцу, там есть; и царю пристать тут хорошо.
На каждой станции по четыреста лошадей; так великий хан приказал; лошади всегда тут наготове для гонцов, когда великий хан куда-либо посылает их. По всем главным областным дорогам через двадцать две мили, а где через тридцать, есть станции; на каждой станции от трехсот до четырехсот лошадей всегда наготове для гонцов; тут же дворцы, где гонцы пристают. Вот так-то ездят по всем областям и царствам великого хана.
В местах пустынных, где нет ни жилья, ни постоялых дворов, и там великий хан для гонцов приказал устроить станции, дворцы и все нужное, как на других станциях, и коней, и сбрую; гоньба только подальше; есть станции в тридцать пять миль, а в ином месте более сорока. Вот так-то, как вы слышали, ездят гонцы великого хана, и на всякой гоньбе есть им где пристать, и лошади готовы. Такого величия, такой роскоши не было ни у какого императора, ни у одного короля, да и ни у кого. На этих всех станциях, знайте по правде, более двухсот тысяч лошадей готовы для гонцов, а дворцов, скажу вам, более десяти тысяч, и во всех них, как я уже говорил, богатая сбруя. И такая тут изумительная роскошь, что еле под силу рассказывать или описывать это.
Забыл я рассказать об одном, что сюда же относится: между каждыми двумя станциями, через каждые три мили, есть поселки домов в сорок; живут тут пешие гонцы великого хана, и исполняют они службу вот как: у них большие пояса с колокольчиками, для того чтобы издали слышно было, как они бегут; бегут они вскачь, и не более трех миль; а через три мили стоит смена; издали слышно, что гонец идет, и к нему уже готовятся; придет он, от него отбирается, что он принес, а от писца лоскуток бумаги, и новый гонец пускается вскачь, бежит три мили, а потом сменяется так же, как и первый гонец. Великий хан таким-то образом, через этих пеших гонцов, в одни сутки получает вести из-за десяти дней пути; проходят эти пешие гонцы в одну ночь и в один день десять дней пути; в двое суток приносят вести из-за двадцати дней расстояния. Часто в один день великому хану они доставляют плоды из-за десяти дней расстояния. Податей с них великий хан не берет, а еще им дарит из своей казны, да лошадей, что на станциях для гонцов.
Устроены эти станции вот как: приказывает великий хан спросить у города, что близ какой-нибудь станции, сколько лошадей он может поставить; отвечает город, что сто; великий хан и приказывает выставить на эту станцию сто; потом опрашивает другие города и замки, сколько лошадей они могут выставить, столько и приказывает выставить на станцию. Так устроены все станции, и они ничего не стоят великому хану; только на станциях в местах нежилых он приказывает выставлять своих собственных лошадей.
заключение здесь3
